 |
|||||||||||||
     |
Книга
Н. А.
Лазуко, О. А. Щетковой
Встреча потомков
жителей деревни Суханово «От Вас беру воспоминанья, а сердце оставляю Вам...». Некоторые главы из книги «От Вас беру воспоминанья, а сердце оставляю Вам...» 1.
Н.А.
Лазуко, Челябинск 2006. Шаг за шагом
2. Н.А. Лазуко, Челябинск 2006. Встреча потомков жителей деревни Суханово 10.06.2006 г. 3. Н.А. Лазуко. Путешествие по Суханово с краеведом: с Чувашовым Василием Антоновичем. 4. О.А. Щеткова. Как пусто все на Родине моей... 10 июня 2006 года Н.А. Лазуко,
г. Челябинск. Встреча жителей
деревни Суханово состоялась и при хорошей погоде!
— Я в Кургане живу, – рассказала Людмила Юрьевна. – Мои родители жили в Речкалово. Моя мама была там агрономом. Мама ехала во Введенское с отчетом о посевной. Да не утерпела мама: в последнем доме Суханово родила у бабушки Соломеи. Бабушка потом считала меня своей крестницей, все конфетки передавала. И я вот теперь считаю себя сухановской… А предки мои – Евреиновы, мне Сычев присылал все, что находил об Евреиновых. Я рассказала Людмиле Юрьевне о своих корнях: об Аникиных и Курбатовых, живших в Суханово.
Подъехал Михаил Владимирович. Мы с ним были знакомы заочно. Познакомились очно, с ним и с его отцом Владимиром Васильевичем Сухановым. Михаил Владимирович дал вводную: — Пишу историю деревни Суханова. Начал я с того, что обнаружил, что нигде никаких упоминаний о нашей деревне нет. Была деревня, хорошая деревня, и как не было. Я решил восполнить этот пробел. Вот устанавливаю даты основания, кто были первопоселенцы, священнослужители. Нашел указ Елизаветы от 1748 года, в котором наши места «вверх по Юргамышу» назывались «порожними» и отводились для освоения полковнику Бахметьеву. Подъехала Альбина Ивановна Носкова: — Здравствуйте! – и сразу пояснила: — Я – племянница последней жительницы деревни Суханово – Веры Никитичны Сухановой, которая умерла в 1995 году, а не в 1987, как Сычев написал. Вот она-то и была последней жительницей нашей деревни… Ей представился Михаил Владимирович. Развернули его «дерево», стали искать кто-кому — кто.
— Да вот же она! Бабушка Соломея! — нашла Людмила Юрьевна. — Она оказалась двоюродной прабабушкой Михаила Владимировича! Надо же! Вскоре стали подъезжать введенцы: управились по хозяйству и приехали. Приехал познакомиться Михаил Васильевич Чувашов. Приехали две старших жительницы Сухановой: Пелагея Никаноровна Чувашова и Александра Васильевна Ивина. Пелагея Никаноровна обратилась к Людмиле Юрьевне: — А я тебя, девка, знаю! — Да?! — Тебя Стеша-агрономша в сенках родила! — Да!!! А я-то думала, меня здесь никто не знает! Обнялись.
Волшебным образом накрылся стол. Альбина Ивановна поставила уху вариться. Как все ловко. Я засомневалась: а сварится ли? Уж больно кастрюля велика. Сварилась. Вкусно-то как! Запели песни. Протяжно. Грустно и весело. Я слушала и думала: «Так, наверное, и мои предки пели. А у меня сейчас путешествие во времени…». Пелагея Никаноровна на мою бабушку похожа. И внешне и внутренне. Бодрится. Такую жизнь трудную прожила, а не устала… Что ей дает силы? Наверное, как и моей бабушке, сухановское детство. Хотя детство у Пелагеи Никаноровны потруднее было. Родилась она в 1925, к тридцатому году – коллективизация, потом война… Бабушка родилась в 1911-ом. Детство прошло в достатке, раскулачивание и война «одна на всех»… Детство, земля эта светлая, да сухановские ключи, о которых рассказывали почти все, – это их сила. Альбина Ивановна показала один из родников и набрала из него воды всем попробовать. Делаю два глотка и понимаю, что это не просто вода, а Родная Вода – лекарство для души и тела. И опять мостик времени перекидывается ко мне…
Смотрю на всех и вспоминаю бабушку. Так вот откуда такое уважение к соседям: отсюда! «Ну что бы мы делали без соседей?» – всегда говорила бабушка и очень внимательно относилась к их просьбам, с готовностью обязательно помочь. Я была молодая, и мне было не до соседей, а сейчас понимаю: соседи – это важно и должно быть «обязательно доброжелательно и внимательно». Сухановцы «обласкали» нас своей доброжелательностью и внимательностью. Все с интересом отнеслись к нашим поискам и желанию Суханова написать книгу. Обещали помочь, чем возможно…. Но комары кружились роями…! — Да ничего! — успокоила меня Людмила Федосеевна Чувашова. — Наши комары в 12 спать ложатся! — А лягут? — усомнилась я. — Наши-то, челябинские, без правил живут: всю ночь жужжат. — Лягут обязательно! И комары в 12 ночи легли спать! Вот не думала, что у комаров есть режим дня! А вот мошки спать не легли и ночью хозяйничали у нас в палатках. Интересно, а какой режим дня у мошек?
Приехал окончательно (он уезжал ненадолго) Михаил Васильевич Чувашов. С баяном. Песни полились рекой. Протяжно, неспешно, грустно. Да, жизнь была несладкой, горевать над собой времени нет, вот и изливалось все в песнях. «Деревеньку мою» спели как гимн Сухановой. Закат красный, а за ним – огромная луна. Ясная. Снизу взошла.
Господи! Хорошо-то как! Я дома! Двести лет тут жили и были счастливы мои предки. И землю свою благословляли. Я это слышу и чувствую. Приехали еще сухановцы, был юбилей, и они там задержались. — Вы кто? — спросил меня Анатолий Родионович Ушаков. — Мы Аникиных и Курбатовых потомки, — отвечаю и подаю нашу книжечку. — Дак ты писательница? Я смеюсь: ну какая я писательница? — Нет, я серьезно! Дак ты, писательница, возьми и напиши. Давай с тобой завтра встретимся и я тебе все расскажу. Меня сюда двухлетним мальчиком привезли. Ты возьми и напиши! Так напишешь? — Напишу, — отвечаю я и слышу ту же боль и любовь, что у всех Чувашовых, Ивиных, Сухановых, Манаковых и Курбатовых с Аникиными. Что это за код такой? Как он закрепляется в генах? Как передается? Не ясно. Но боль и любовь не истребить. Назавтра приехала Альбина Ивановна: — Можно съездить к Василию Антоновичу Чувашову. Он много знает об истории деревни и своих корнях. — А к Анатолию Родионовичу заедем? — И к нему заедем. «Соседи» (это мы) просили о помощи, и она нам была немедленно оказана! Анатолия Родионовича не застали. Зашли к Василию Антоновичу. Встретила нас его жена, Екатерина Яковлевна. — Сам-то дома? — спросила Альбина Ивановна. — Дома. А где ж ему быть? Проходите. Покажу золото свое… Как легко и с юмором нас встретили! Как будто ждали… Ждали! Василий Антонович знает свою родословную до пятого колена, а для его внуков – это уже седьмое колено! И гордость берет: мы – не «Иваны, не помнящие родства», мы знаем наших предков! Кстати, начав поиски своих корней, я узнала, откуда это крылатое выражение. Это Зауралье. 17-18 век. Заселение идет туговато: башкиры не хотят потесниться – это их исконные земли. Царское правительство заинтересовано в заселении этих земель русскими. Слободчики не противятся, если к их поселениям прибьются беглые: нужны люди! Пахать, держать оборону, строить. Беглым тоже не хочется возвращаться «в крепость»: если назвать свои корни, то могут и вернуть. А вот если назваться Иваном, да на вопрос «Откуда родом?» ответить «Родства не помню», так может и не сыщут… Отсюда и пошло выражение «Иван, родства не помнящий». Василий Антонович рассказал о своих предках. О награде отца «За храбрость 4-ой степени» в годы Первой Мировой. Бережно рассматриваем это сокровище. Надо же!.. А это свидетельство о его рождении. Рудник Белуха Читинской области. «Каторжанское, на папиросной бумаге, а не на гербовой». А это квитанции об уплате налога на яйца, а это – на молоко, а это – денежный налог: денег не давали, а налог надо было заплатить. — А из чего? — удивляюсь. — Да вот как хочешь. Яйца ездили продавать в Мишкино, кур. — А потом в войну и после войны – государственный заем. Хочешь, не хочешь, а должны подписаться, — говорит Екатерина Яковлевна. — У мамы нас трое девчошек было. Голоднехонькие! А маму вызовут в Сельсовет: «Надо подписаться на 300 рублей». Мама в слезы: «Дак где ж их взять?» — «Не подпишешься, – оставим ночевать в правлении!» — А если бы не подписалась? — спрашиваю. — Увезли бы в Мишкино, а там бы точно подписалась. А обратно никто не повезет: топай пешком. А дома ребятишки, хозяйство и работа, которую никто не отменял… Слушаю, и сердце кровью обливается. Действительно, «АгороГУЛаг», как назвал его А.А.Базаров. Вернулись в Суханово: пора собираться. Посидели под тополем. Ни комаров, ни мошек, ни оводов. Надо запомнить: около 12-ти у них отдых.
В раздумьях возвращаемся домой. Да… Я-то думала, что это нашим не повезло: их раскулачили и сослали. А те, что остались, вот нахлебались-то! Бедные мои, многострадальные земляки! Потом и кровью поднимали эти земли. Грудью в войну защищали. На женских плечах страну прокормили. Досыта не едали и все бы вынесли, если бы не первая беда России – дураки. Да еще у власти. Укрупнения хозяйств не перенесла деревня. Я напишу. Через 3 дня пришло письмо от В.А. Чувашова с биографией и планом деревни. Еще через неделю – письмо от Г.М. Манаковой. В нем – план расположения домов деревни с фамилиями хозяев, составленный с помощью Пелагеи Никаноровны и Александры Васильевны. Пелагея Никаноровна помнит дома Аникиных и Курбатовых: дом Курбатовых стоял справа от креста «по деревьям», а дом Аникиных напротив него, через речку. «Я помню дом Аникиных. Я девчонкой была, а дом хорошо помню. Большой круглый дом с телятником под одной крышей. Овчарня еще была». Вот она, живая память… Спасибо Вам! Я напишу. Наталья Лазуко. Челябинск. 2006 год. |
||||||||||||
|
|
 |
||||||||||||
© Ватутина Александра, 2007-2008